Мрачные, неумолимые люди, у которых можно купить немного восхитительной пыльцы цветов Дзонги... Вдыхая тонкий аромат, ты уплываешь в свои заветные мечты, уплываешь далеко-далеко, будто это именно они – реальность. Далеко и надолго. Никакого похмелья, никакого привыкания – теперь можно жить в своих снах. Единственное, что способно тебя остановить – цена.

Когда-то, очень давно, конечно, был посажен сад. Окруженный скалами, он процветал благодаря роднику и уходу очень мудрого человека. Правда, сад требовал много времени и сил, и оставалось очень мало для того, что мудрец любил больше всего на свете: бесед с умными людьми, что навещали его в саду, и новых книг.

Когда-то, когда река времени неторопливо падала в вечность, и люди еще успевали творить историю, жили два брата. И не было в них ничего ни чудесного, ни даже замечательного. Только один был немного умнее, а второго соседи дурачком дразнили.

Однажды мудрейшего Салима ибн Рафида спросили: «О наимудрейший! Не мог бы ты воссиять среди нас светом своей мудрости и ответить, как зовутся звезды небосвода, чарующие нас красою? Почему тигр зовется тигром и есть он – царь зверей? Почему солнце восходит на востоке и человека судят по его поступкам?»

В давние, давние времена, когда земля была молодой, люди – слабыми а жизнь - нелегкой, кто-то вырезал идола из дерева, принес жертву Неведомому, Но Могущественному Богу, и попросил… мудрости: «Моя жизнь так беспросветно тяжела, так безрадостна! Ничего я не прошу – только немного мудрости, чтобы смог смотреть на мир с меньшим страхом»
И однажды утром идол улыбнулся ему...

Звездочет – это означает «влюбленный в звезды»…
И над головой у него, как и у всех, спит по ночам небо. Искрятся на черном бархате пришпиленными бабочками звезды. Нет, не звезды – только Его Звезда, маленький светлячок в волосах красавицы-ночи.

Крепки стены моего замка, высоки башни и желтыми комьями глины плачет земля за стеной. 
Через высокие стекла падает свет солнца – желтый, красный, синий… Иногда он вздрагивает – это значит, что там, за высоким окном, гуляет порывистый ветер. 
Он не коснется меня.

Она умела плести стеклянные крылья. Ее бабочки, зеленые, розовые, ярко-алые, сияли на солнце, как застывшая мечта. Их выбирали, затаив дыхание, бережно накрывали стеклянным же колпаком и уносили прочь. Они, всю дорогу не отводя взгляда, смотрели на стеклянное кружево крыльев и видели даже не бабочку – а один день из своего детства.
А она смеялась. Смеялась – и создавала новых. Роскошных, фантастических – и очень обычных, почти живых.